Архетип «тени» в живописи и темный образ в западном искусстве

Архетип «тени» воплощает неосознаваемые качества человеческой психики, проецируемые вовне. Как правило, это этически и эстетически неприемлемые («тёмные») стороны индивидуальной и коллективной души. Будет логичным остановиться на некоторых конкретных проявлениях «тени» в западном искусстве XX в., сосредоточившись на живописи, в которой прослеживаются наиболее наглядные образы данного архетипа.

Одним из первых из этого перечня произведений, является картина норвежского художника-экспрессиониста Эдварда Мунка «Крик» (1893 г.), ставшая затем темой для серии работ художника конца XIX — начала XX в. Несмотря на то, что работа по многим описаниям создана в результате желания передать ужас, охвативший автора во время одной из прогулок при виде небывало яркого заката, т.е. эмоцию конкретного человека, кажется, сила этой эмоции гораздо глубже. Это то самое проявление энергии коллективного бессознательного в художественных произведениях «визионерского типа», которая не отпускала автора на протяжении почти двадцати лет, когда он писал серию работ, по-разному обыгрывающих «Крик», является бессознательным предчувствием ужаса перед назревающим прорывом архетипа «тени» в реальность XX в.

Ещё одним ярким примером проявления архетипа «тени» в мировом искусстве стал стиль сюрреализма, сознательно направленный на высвобождение образов подсознательного. Возникший под влиянием идей психоанализа. Фрейда, сюрреализм выводит на всеобщее обозрение те образы и мотивы, которые до XX в. сдерживались моральными и религиозными табу. Сюрреализм показывает, что искусство не просто инструмент для воспроизведения красоты мира. Оно способно выходить за границы физически реального, и в этом его подлинная свобода. Разбивая клетку ханжеской морали, так называемого цивилизованного человечества, искусство может показывать психическую реальность во всей её неприглядности. Произведения сюрреализма направлены на раскрытие беспредельного творческого потенциала не только у художника, но и у зрителя, восприятие которого, основанное на собственных психологических проекциях, становится бессознательным соавторством.

Многие образы, созданные сюрреалистами, являются архетипическими. Особенно это касается воспроизведения мастерами этого направления шокирующих своей интерпретацией религиозных сюжетов. Архетипический характер символов в работах этого жанра закреплялся в коллективной психике людей многих поколений. Теперь же эти образы предстают в пугающем негативном свете, подвергаясь радикальному осквернению. В качестве примера можно привести картину Макса Эрнста «Мадонна, шлепающая младенца Христа перед тремя свидетелями». На этой картине, впервые выставленной в 1926 г. на выставке независимых художников в Кёльне, показана сцена, изображающая Мадонну, в агрессивном порыве замахивающуюся рукой на лежащего у неё на коленях младенца-Христа, с которого в ходе этого действа слетает нимб. В окно за этой сценой с безразличным видом подсматривают три человека, которые, очевидно, воплощают всю жестокость человеческого безразличия.

Возникает вопрос, почему мастер создаёт такие произведения? Только ли для того, чтобы эпатировать общественность? Подобные образы, отталкиваемые обществом, но всё же привлекательные для него, являются высвобождением древних этически нейтральных и поэтому более целостных архетипических символов, чем принятые в современном цивилизованном обществе. С точки зрения К.Г. Юнга, архетипы христианства в XX в. утратили способность давать духовную подпитку западному человеку. Швейцарский автор пишет о том, что древние языческие образы богов, в которых нет одностороннего разделения на абсолютно светлые (положительные) и темные (отрицательные) этические качества более полно отражают природу многогранной психики человека, в которой уживаются «светлые» и «тёмные» стороны. Юнг обращает внимание на тот факт, что религии, которые выдвигают на первый план абсолютно идеального с этической точки зрения бога, являются достаточно поздними и молодыми образованиями по сравнению с языческими культами, боги которых воплощают этически нейтральные древние архетипы человеческой психики. Христианские догмы заставляют человека подавлять теневые стороны своего естества. Однако такое подавление часто не приводит к добру, только увеличивая невротизацию западного цивилизованного общества. Древние же языческие культы, герои и боги которых не стеснялись своих негативных качеств, позволяли человеку быть ближе к корням своей психики, ближе к самой природе. Разочарованность в христианстве заставляет западного человека активно искать новые духовные пути, зачастую возвращаясь к древнейшим, менее морализированным формам религиозности. По этому поводу К. Юнг пишет: «Современный человек идёт к внутреннему, к созерцанию тёмных оснований души.

Порой западные выставки напоминают поездку по «пещере ужасов», только в роли скелетов — произведения искусства. Наслаждаться «безвкусицей» в искусстве и культуре, восхищаться ужасающими, посягающими на эстетическое восприятие произведениями давно стало приемлемым. Например, в выставочном зале Базеля (Швейцария) посетители узнали, что такое «бесформенная бесформенность». Выставка называлась «Ungestalt» («Вне формы». Прим. ред. — Ungestalt — труднопереводимое с немецкого понятие, которое обозначает нечто без формы, без образа, возможно даже нематериальное. Есть Gestalt — форма, фигура, а Ungestalt — вообще всё то общее, что ей противоположно). Идею выставки выражали инсталляции разных художников, каждая в отдельном зале.

Помимо картин, посвященных религиозным сюжетам и природным красотам, существуют полотна, навеянные пугающими и мистическими образами. Часть из них тоже основывается, например, на библейских историях, а часть создана исключительно воображением художников. Безусловно, образы злых духов диктуются сформировавшимся культурным кодом народа и его традициями, но кроме того, в большей мере, зависят от воображения автора.

Сразу же лезут в голову мысли о маниакальном стремлении Запада навязать людям извращённые понятия о человеке и взаимоотношении полов. И в последнее время информационная атака становится чрезвычайно агрессивной. И результаты, как говорится, налицо. В «прогрессивных» европейских странах уже разрешаются однополые браки, более того, им разрешили усыновлять и воспитывать детей.

Итак, возникает традиционный русский вопрос «что делать?» Кто виноват более-менее понятно, но вот как справиться с проблемой, как переломить зловещую мировую ситуацию совсем не ясно. Слишком сильны стоящие за ней силы, слишком глубоко проникли они во все сферы нашей жизни. Однако, если обратиться к истории человечества, отражённой в мифах, мы увидим, что такие ситуации, а может и ещё более страшные уже бывали. Нужно понять глубинную природу глобализации по-американски, создать эффективные методы противодействия. А главное понять, что предложить человечеству взамен.